Страницы: 240-270

Публикуемая рукопись представляет собой черновик монографического исследования К.В. Голенко, в момент его кончины в 1975 г. хранившаяся на его рабочем столе дома. Проблема монетного дела Боспора во время правления Митридата VI интересовала его долгие годы, во время его работы в Отделе нумизматики Государственного Музея Изящных Искусств и Институте Археологии АН СССР (Москва). Материалы для монографии он собирал два десятилетия в различных отечественных и зарубежных музеях и частных коллекциях, монетам и денежному обращению этого времени были посвящены ряд его статей. В 1960-1970-е гг. монетное дело Боспора этого периода детальному исследованию не подвергалось и опиралось на хронологическую схему, предложенную А.Н. Зографом (1951).

К.В. Голенко изучал хронологические и типологические характеристики, а также другие вопросы, связанные с монетным делом Боспорского царства. Он подчёркивал тот факт, что после того как Боспор был присоединен к Понтийскому царству Митридата VI, монетное дело первого претерпело значительные изменения. Учёный разделил боспорские монеты периода правления Митридата VI на четыре группы и датировал каждую из них.
Автор утверждает, что основным видом меди при последних Спартокидах были мелкие монеты, номинал которых определяют как халк. Лишь в последней четверти II в. до н.э. появляются тетрахалки и дихалки, один из типов которых отражает понтийское влияние. До восстания Савмака медь крупных номиналов не получила преимущественного распространения. В митридатовское время мы видим обратную картину – халки чеканятся лишь в первый момент правления Митридата VI (до 100 г. до н.э. – 1-я хронологическая группа), затем этот номинал в монетном деле Боспора исчезает совершенно. Его сменяют для второй и третьей хронологических групп (100 – 80 гг. до н.э.) оболы и тетрахалки, и, наконец, при Махаре выпускаются только оболы. В этом нужно видеть, прежде всего, результат внешнего, понтийского влияния, поскольку монетная медь городов Понта и Пафлагонии чеканилась лишь трёх номиналов – обол, тетрахалк и дихалк (причем последний встречается редко). Особо чёткое выделение номиналов в монетном деле Понта следует относить к 111-105 гг. до н.э. (III хронологическая группа Фр. Имхоф-Блумера), то есть к моменту подчинения Боспора. Переход боспорского монетного дела к системе номиналов, принятых в Понте – отражение политики централизации, проводимой Митридатом. Хотя типы боспорской меди и отличны от понтийской, они одинаковы для монет разных городов и вес их одинаков с понтийскими. Эта реформа монетного дела не может рассматриваться только как чисто юридическое мероприятие, она было предопределена, прежде всего, необычными особенностями денежного обращения Боспора в это время.
Типология боспорского чекана в митридатовскую эпоху не выходит за рамки традиций монетной типологии Боспора только для первой хронологической группы (до 100 г. до н.э.), но уже во второй хронологической группе (100-90 гг. до н.э.) наблюдается резкий отход от этих традиций – для меди употреблены совершенно новые типы – Посейдон и Артемида. Сложнее с монетами самого крупного номинала второй хронологической группы – драхмами, - на их лицевой стороне изображён Аполлон или Дионис, но оборотные стороны драхм снабжены атрибутами второго из этих божеств – тирс и лань.
Большое разнообразие типов дают многочисленные монеты третьей хронологической группы, почти все они связаны с культами Аполлона или Диониса. Исключения лишь два: пантикапейские драхмы с изображением Артемиды – явное заимствование у тетрахалков второй хронологической группы и Мэн (или Митра) на лицевых сторонах оболов.
Основное число сюжетов боспорских монет времени Митридата VI отражает представление о двух культах: Аполлона и Диониса. В то время как Аполлон и его атрибуты являются традиционными типами боспорских автономных монет, совершенно чуждым боспорской монетной типологии является Дионис, который должен ассоциироваться с «новым Дионисом» - Митридатом VI, а Мэн на оболах, очевидно, был тем божеством, которое особо чтила семья царей Понта. Следовательно, новые типы боспорских монет косвенно связаны с личностью Митридата и отражают, таким образом, понтийское влияние. Но, несмотря на это, круг прямых заимствований понтийских монетных типов на Боспоре очень ограничен и явно случаен.
Почти полное совпадение типов некоторых понтийских дихалков и фанагорийских драхм необязательно подразумевает заимствование у понтийских монет. Почти в каждом отдельном случае иконография новых монетных сюжетов на Боспоре оригинальна и вырабатывалась самостоятельно. Таким образом, понтийское влияние не выражалось в механическом заимствовании известных монетных типов. Оно было глубже и в завуалированной форме отражало те важнейшие политические перемены, которые произошли на Боспоре с воцарением там Митридата VI.
Характерно, что на большинстве монет атрибуты Диониса всегда сопровождает голова Аполлона, если голова в лавровом венке на драхмах второй хронологической группы и на большинстве монет третьей может быть отнесена к нему. Вместе с тем, мы можем указать только две группы монет, типы которых всецело связаны с культами, отражающими представления о понтийском царе. Обе они принадлежат самым редким монетам третьей хронологической группы: дидрахмы и оболы. По-видимому, мы можем констатировать сознательное смешение элементов старых типов (Аполлон) и новых (Дионис). К этому следует добавить, что введение новых монетных типов проходило постепенно. Впервые тирс можно отметить для монет, принадлежащих концу 100-90 гг. до н.э. – пантикапейских и горгиппийских драхм, далее, изображение Диониса и его атрибутов становится почти обязательным в чекане 90-80 гг. до н.э., а в 79-63 гг. до н.э. единственным аверсным типом становится голова этого божества.
Среди наиболее характерных признаков монет второй и третьей хронологических групп, составляющих большинство чекана Боспора времени Митридата VI нужно назвать одну – выпуск монеты от имени трёх боспорских городов – Пантикапея, Фанагории и Горгиппии. 
Появление на пантикапейских драхмах II в. до н.э. монограмм, содержащих, как принято считать, имена городских магистратов, может, по-видимому, рассматриваться как внешнее проявление ослабления царской власти при последних Спартокидах и усиление полисных традиций на Боспоре. Таким образом, выпуск монеты при Митридате VI одновременно в трёх городах в какой-то мере не был неожиданным. Однако, этот факт ни в коей мере не может быть истолкован как результат логического развития тенденций в монетном деле Боспора времени поздних Спартокидов. Главное отличие заключается в том, что монеты второй и третьей хронологических групп, чеканенные разными городами, строго придерживаются одного монетного типа, что при Спартокидах не имело места. Таким образом, формально, основные боспорские города получали равное и исключительное право на чекан в пределах Боспора, где, в отличие от Понтийского царства, царская монета не чеканилась. После подавления восстания городов Боспора это право было отнято, хотя фактически монета продолжала выпускаться.
Широкое предоставление права чекана городам в первые два десятилетия и выпуск монеты этих городов по одному типу находит себе объяснение в аналогии с монетным делом в Понтийском царстве при Митридате VI. Ни до, ни после него не было столько монетных центров. Вместе с тем, типы городских монет строго одинаковы, несмотря на их разнообразие; начиная с 105 г. до н.э. почти все они связаны с культом Диониса, воплощением которого считался Митридат VI, или Персея – легендарного основателя династии Ахеменидов, к которой, как считалось, принадлежали цари Понта. Таким образом, выпуск автономной монеты в пределах владений «Ахеменида» должен был свидетельствовать об уважении полисных традиций греческих городов со стороны понтийского царя, выступавшего защитником эллинства против Рима. 
Оставляя в стороне типологию монет первой хронологической группы, сохранивших преемственность с чеканом поздних Спартокидов, автор останавливается на следующей группе, уже всецело принадлежащей традициям эпохи Митридата VI. Типы этих монет «Посейдон – прора», «Артемида – лань, тирс» не имеют безусловной аналогии в более раннем боспорском чекане. Вместе с тем, типы меди второй хронологической группы не указывают на связь с культами божеств, имеющих отношение к Ахеменидам и Митридату – явление характерное для монет городов Понтийского царства, чеканенных ранее 105 г. до н.э. 
Но уже типы драхм с изображением лани и тирса, которые были выпущены, очевидно, в самом конце чеканки монет второй хронологической группы, посвящены Дионису. Что касается боспорских монет второй хронологической группы, то все изображения на них, исключая тип лицевой стороны пантикапейских драхм, заимствованный у тетрахалков, и изображение треножника – дань традиционному для Боспора культу Аполлона, связаны исключительно с культом Диониса, Персея и Мэна. Эта особенность аналогична для всей понтийской городской меди 105 – 80 гг. до н.э.
Вместе с тем, несмотря на полное совпадение типологии боспорских и понтийских монет, почти в каждом отдельном случае на Боспоре иконография типа монет вырабатывается самостоятельно. Можно только в одном случае указать полное заимствование в понтийском чекане – тип фанагорийских драхм, наиболее ранних монет второй хронологической группы, детально повторяющих изображения на понтийском дихалке. Можно к этому обстоятельству добавить, что изображение пасущейся лани на пантикапейских драхмах и плющевый венок дидрахм есть результат влияния царских монет Митридата VI, и круг прямых заимствований будет замкнут. 
Тем не менее, интересна типология и анонимных оболов – монет четвертой хронологической группы. Голова Диониса на них явно отражает понтийское влияние. Но, несмотря на указанную особенность типа лицевой стороны, изображение на реверсе этих монет – горита – является традиционным северопричерноморским, более того, специфически «варварским». Принимая во внимание не полисный характер чекана анонимных оболов и символизм их типов, невольно напрашивается вывод, что типы этих эффектно выполненных крупных монет как нельзя лучше отражали официальную политику в Северном Причерноморье в последнее десятилетие правления Митридата VI.
Однако отражение понтийского влияния на боспорское монетное дело при Митридате VI далеко не ограничивалось только внешними заимствованиями, оно было глубже и затрагивало основы денежного обращения и монетного права. С этим связан и вопрос о монограммах на боспорских монетах времени Митридата VI. Появление монограмм и их количество на понтийских монетах было далеко не одинаково для разных хронологических групп и указывает на сложную и неоднородную в различные периоды организацию чекана.

Ключевые слова: Монетное дело, Боспор, I в. до н.э.